Секс продаёт: психология, цифры, скандалы

Психология, маркетинг и культурные феномены, преследующие нас

Содержание

1. Введение
2. Психология и возбуждение
3. Гигант модной индустрии
4. Искусство и секс
5. Кейс российской индустрии моды
6. Социальное познание и будущее сексуальности

Личное мнение

Честно говоря, я люблю секс. Мне нравится его эстетика, его язык, его смешение, его напряжение, его игры. Мне нравится его присутствие в одежде, в рекламе, в музыке, в моей коже. Когда он вызывает во мне какие-то чувства: не обязательно сексуальное возбуждение, может быть, просто лёгкое «о да». И, если уж на то пошло, я не боюсь быть объектом. Иногда мне нравится быть объектом. Иногда это сила, а не слабость. Самое главное, это мой выбор.

Сексуальность действительно продаётся, да, безусловно. Пусть продаётся. Мне уже всё равно, подходит ли это всем. Мне важно, как это работает. Почему мы чувствуем себя именно так, глядя на шею? Почему спина вызывает у нас больше мурашек, чем декольте? Почему фраза «это сексуально» звучит одновременно и как комплимент, и как упрек.

Не просто возбуждения, а целый язык

Секс — одна из самых мощных форм символического общения. Он стимулирует тело и подсознание сильнее, чем логика. Он затрагивает наши самые глубинные мысли, чувства и восприятия, тесно переплетённые с инстинктами и подсознанием, и часто бросает нас из крайности в крайность: то возбуждает, то отталкивает.

Сильное общение с помощью языка тела всегда на грани. Интересно, что даже если сексуальность заложена в ДНК брендов, они не всегда готовы её демонстрировать. Они выпускают сексуальную рекламу по особым случаям, чтобы выразить свою точку зрения, привлечь внимание или вызвать общественный резонанс.

Секс не всегда связан с чувственностью, иногда это скорее бунт, дикость, внутренний протест, поэтому визуальная составляющая будет разной. Где-то вы увидите шёлковые ткани, кружева, полуобнажённые тела и эротические намёки. Где-то — кожа, латекс, БДСМ-флирт и намёки на секс-вечеринки.

Оба этих варианта, как и любой другой, наверняка будут хорошо приняты зрителями. Но всегда найдутся те, кого они скорее раздражают, чем привлекают.

Кажется, что в эпоху полового воспитания любое проявление сексуальности должно быть терпимым (в рамках закона), но все еще есть много людей, которые считают такую рекламу унизительной, развращающей и отвратительной.

Откуда же берется эта разница?

Психология восприятия

Сексуальные изображения активируют дофаминовую систему. Мы можем даже испытывать сексуальное возбуждение, даже не осознавая этого. Это эффект прайминга: мозг запускает цепочку удовольствие → желание → покупка.

С сексологической точки зрения, реакция на сексуальную стимуляцию обусловлена не только физиологическими факторами, но и культурными особенностями. Одно и то же изображение может вызывать сексуальное возбуждение у одного человека и отвращение у другого. Всё зависит от опыта, окружения, отношения и даже эмоций. Происхождение человека, его личный опыт, воспитание — всё это фундаментально влияет на наше восприятие сексуальной коммуникации.

Нейропсихологи подчёркивают, что сексуальные образы оказывают сильнейшее воздействие на так называемую систему «непосредственного внимания» — взгляд автоматически концентрируется на открытых участках кожи, изгибах тела, симметрии лица. Но что происходит дальше, зависит от интерпретации:

• Восприятие может быть эстетическим («красивым")
• Может быть эротичным («потрясающим")
• Может быть агрессивным или пугающим («навязчивым», «неуместным")
• Может вызывать ревность, отвращение, стыд

Это объясняет, почему некоторые рекламные кампании выглядят смелыми и изысканными, а другие — грубыми и раздражающими.

Мастодонты индустрии

Многие бренды используют откровенные секс-символы, чтобы влиять на нас, балансируя на грани между провокацией и табу. Иногда это делается ради хайпа, иногда — чтобы соответствовать культурным нормам. Иногда это работает как вирусный трюк, а иногда — чтобы компенсировать недостаток креативности с помощью наготы, что, к сожалению, не очень эффективно. Но даже такая манипуляция опирается на универсальные механизмы восприятия: возбуждение, табу, доминирование, подчинение.

В этой главе будут представлены некоторые из наиболее ярких случаев, когда секс перестал быть просто визуальным приёмом, а стал стратегией влияния. Иногда успешной, иногда отчаянной, но всегда симптоматичной.

1. Tom Ford for Men (2007)

Глянцевые фотографии обнаженной женской груди и паха с флаконами духов, используемыми в качестве фаллических предметов.

Цель: Гиперсексуальность → Вызов → Шокирующий эффект.

Книга вызвала общественный резонанс, была запрещена во многих странах и подверглась критике за сексизм и «бесчеловечность» по отношению к женщинам.
Несмотря на то, что продукт стал более популярным, чем он есть на самом деле, бренд получил большое признание и заслужил репутацию «самого сексуального в отрасли».

2. Calvin Klein Jeans (1995, 2009)

1995 год — «Подростки в подвалах», эстетика кастинга, тесные связи с порноиндустрией приводят к запрету мероприятия в США из-за обвинений в педофильской эстетике.
2009 — Мокрые тела, много взаимодействия между моделями разных полов, явные упоминания секса.
Несмотря на то, что бренд подвергся широкой критике, он также имел вирусный эффект — бренд стал смелым и молодежным.

3. Sisley “Fashion Junkie” (2001–2007)

Модели вылизывали свою одежду, словно были под кайфом, и принимали позы, намекающие на веселье, употребление наркотиков и насилие.
Мода и потребительская зависимость, яркая романтизация насилия и героиновой эстетики. Тем не менее, движение вызвало волну популярности среди восприимчивых людей, но было вычеркнуто из СМИ.

4. Lynx (Axe) — “The Axe Effect” (2000–2012)

Дезодорант, где полуобнажённые женщины «атакуют» обычных мужчин. Многие рекламные кампании направлены на то, чтобы заставить женщин «растаять» от аромата духов.
Речь идет о сексизме и самых смелых мужских фантазиях о том, что они могут получить все, что пожелают.
Бренд был популярен среди подростков, но позже вызвал негативную реакцию и изменил стратегию, включив в нее инклюзивность и самоиронию.

5. Agent Provocateur

В коротких видеороликах женщины берут на себя инициативу, провоцируют и играют. Например, Кайли Миноуг в нижнем белье верхом на механическом быке. Тем не менее, все кампании, как и бренд в целом, ориентированы на женщин, готовых и желающих распространять эту харизму.

Разница в том, что сексуальность здесь не навязывается — она в руках женщин, поэтому, несмотря на свою откровенность, бренд приобрел культовый статус среди феминисток и модниц.
В результате бренд из скандала превратился в сильный бренд и стал образцом для подражания для других брендов.

6. Yves Saint Laurent — Opium (2000)

Софи Даль позирует обнажённой для аромата Opium
В рекламной кампании модели позируют обнажёнными, с драматичным освещением и лёгким оргазмическим выражением лиц. Название «Опиум», визуальные образы и позы — всё это усиливает это чувство зависимости и желания.

Этот шаг вызвал тысячи жалоб в Великобритании и привел к запрету рекламных щитов, но в конечном итоге стал одной из самых знаковых и противоречивых кампаний YSL, которая до сих пор широко упоминается.

8. Gucci (2003)

В культовой рекламной кампании Gucci Тома Форда модель изображена с выбритой буквой «G» на паху. Мужской силуэт позади неё дополняет культовый образ фетиша БДСМ-нуара.

Психологический эффект колоссален: визуальный момент взрывается, «табу» ≈ «желание». Тело появляется там, где зритель ожидает увидеть одежду, разрушая ожидания и шаблоны.

Газета Daily Mail назвала основателя бренда «просто уличным сутенёром», и бренд получил множество жалоб. Тем не менее, кампания стала вирусной, закрепив влияние бренда в эпоху «эротического шика» и продемонстрировав силу секс-скандалов.

8. Reebok

Дух спортивного отдыха встречается с яркой чувственностью, и кроссовки становятся объектом желания, как часть тела.

Реклама вызвала оживленное обсуждение в социальных сетях: «Что продает Reebok?» — но также она привела к увеличению активности в ленте бренда в Instagram более чем на 40.

Компания Reebok доказала, что сексуальность можно передать через обувь, пусть даже и такую, которая одновременно вызывает противоречивые чувства: желание и дискомфорт.

9. Stuart Weitzman x Gigi Hadid

Модели обнажены, демонстрируя только обувь и тело. Акцент делается не на самом продукте, а на фигуре и изгибах. Главная героиня этого рекламного блокбастера — Джиджи Хадид.

Парадоксально, но, несмотря на довольно спорное содержание, бренд не подвергся осуждению, и реклама была опубликована во многих модных журналах: Vogue, Harpers Bazaar, Elle.

Искусство: отсылки, которые продают

Секс в модной рекламе не возникает из ниоткуда. Он подразумевает визуальный язык, с которым аудитория уже знакома. В конце концов, мы видим секс в фильмах и картинах, слышим о нём в песнях и изучаем его в скульптурах и глянцевых фотографиях. Язык соблазнения формировался десятилетиями, и сегодня бренды просто обновляют коды, давно укоренившиеся в массовом сознании.

Как и реклама, искусство говорит с нами через тела и образы. Границы, табу, уязвимость, притяжение, власть… всё это существовало задолго до рекламных кампаний и каруселей в Instagram. Всего в одной фотографии мы можем ощутить ауру провокации XXI века и влияние классической эротики греческих скульптур. Именно поэтому секс в моде не просто копирует искусство, а капитализирует его и делает массовым, стремясь охватить даже ту аудиторию, которая изначально не планировала «знакомиться» с подобным контентом.

Культурный контекст модных брендов, играющих на грани дозволенного, характерен как для древнего, так и для современного искусства. Вот несколько примеров из моей беседы с GPT.

Кино

Гаспар Ноэ
«Любовь», «В пустоту», «Оргазм» — это не просто фильмы, это настоящие путешествия. Камера скользит по телам, замирает на потной коже, проникает в зрачки и проецирует на зрителя волны желания, страха и боли. Фотография Гаспара Ноэ не знает границ: тело, пульс, секс и смерть — всё в одном кадре. Его гипнотический и агрессивный визуальный стиль стал эталоном для модных видеороликов, рекламы парфюмов и рекламных кампаний, где секс — не просто провокация, а нападение. Его работы вдохновляют, тревожат и захватывают одновременно.

От заката до рассвета (1996)
Сантанико Пандемониум в бикини Сальмы Хайек танцует с питоном на столе. Это один из самых сексуальных моментов в мейнстримном кино 90-х, где женская сексуальность олицетворялась как сила и угроза. Этот танец стал иконой поп-культуры: его использовали в модной рекламе, музыкальных клипах и на подиумах (даже у Balmain и Versace). Эстетика роковой женщины + экзотичность + опасность = классические сексуальные образы.

Музыка

Сабрина Карпентер – Лучший друг человека (2025)
Новая сексуальность поколения Z: ироничная, смелая и продуманная. Клип на песню Please Please Please — это лёгкая постановка, где сексуальность заключается в макияже, ролях и ношении масок, необходимых для образа популярной девушки. Это что-то среднее между Ханной Монтаной и Лолитой.
Альбом и его обложка произвели огромный резонанс: критики осудили певицу за «подчинение мужчинам» и превращение женщин в объекты.

Крис Айзек – Wicked Game (1989)
Медленный, густой блюз, повествующий о разрушительном влечении. С первых аккордов слышны тоска, меланхолия и зависимость.

«Нет, я не хочу в тебя влюбляться…”

Эта песня не только о страсти, но и о страхе страсти. Она о том, как желание может завести тебя в проигрышную игру. Голос Айзека бархатистый и в то же время слёзный: словно нежность и боль сплелись воедино.
Чувственность здесь не в теле, а в тоне, не в образе, а в эмоциях. Песня стала символом романтической меланхолии и до сих пор используется в рекламных кампаниях, где тело выступает в качестве темы и пропагандируется риск, связанный с собой.

Живопись

Гюстав Курбе — Происхождение мира (1866)
Картина, на которой изображены женские гениталии крупным планом, без лица и контекста, по-прежнему вызывает споры, была подвергнута цензуре и спрятана в хранилище.
Картина рассматривает тело как автономную эстетику, без романтизации и повествовательности.
На полотно ссылались Gucci и Vetements (в печатной и концептуальной форме).

Мария Янковская
Российская художница исследует такие темы, как женская сексуальность, травма, взгляд и стыд. Её картины — не о соблазнении, а об интимных признаниях. Кожа, кровь, пастель, красный: всё трансформируется в язык, который рассматривает тело как запись опыта, а не как товар.

Фотография

Терри Ричардсон
В начале 2000-х фотограф стал пионером сексуально-провокационного визуального стиля. Белый фон, фронтальный свет, откровенная эротика, фетишизм. Его стиль копировали сотни рекламных кампаний, включая American Apparel. Позже он оказался втянут в скандал из-за обвинений в сексуальных домогательствах. Хотя, по-моему, модели не возражали...

Хельмут Ньютон
Он был мастером чёрно-белой эротики, объективации и феминизма. Его героини были богинями — властными, холодными и властными. Рекламные кампании Ива Сен-Лорана, Chanel и Vogue середины XX века до сих пор цитируются в рекламе.

Хелена фон Унверт
Фотограф делает чувственность игривой и женственной. Её визуальный стиль для рекламных кампаний Guess, Dior и Agent Provocateur — это праздник тела. Кокетливый и игривый, но в то же время драматичный!

Скульптура

Пракситель, Афродита Книдская — первое изображение обнажённой женщины в греческой скульптуре. Оно сформировало эстетическое мировоззрение, рассматривающее тело как эстетический стандарт.

Бернини, «Экстаз святой Терезы» — оргазмическое выражение на лице святой. Плотская природа религиозной интерпретации — яркий пример эротизации возвышенного.

Литература

Генри Миллер — Под крышами Парижа (1934)
Автобиографический, откровенный и жестокий роман о жизни, сексе и нищете в Париже 1930-х годов.
Миллер описывает сцены секса почти анатомически, используя метафоры без притворства. По его мнению, желание — это базовая потребность, такая же, как еда.
Книга была запрещена в США до 1961 года. Ее считали прорывом в борьбе с цензурой и основой для будущей сексуальной свободы в литературе и культуре.
Рекламные тексты, модные повествования, андеграундный копирайтинг (особенно в духе Хельмута Ланга и Рика Оуэнса) — все это призывает к непосредственности).

Маркиз де Сад – «Жюстина, или Злодеяние добродетели» (1791).

Обратите внимание: Сложно назвать точные цифры, которые удалось похитить мошенникам у обычных граждан, путем заключения кредитных договоров от их имени.

Анаис Нин – «Дельта Венеры» (1977). Это сборник эротических новелл, написанных для «неизвестного заказчика». Секс представлен тонко, поэтично и чувственно. Женское понимание секса лишено стыда и лицемерия. Это редкий пример женской эротической литературы до расцвета феминистской критики. Образы, описания и движения из книги часто используются в современной модной журналистике и рекламе парфюмерии (особенно для нишевых брендов).

Итак, модная сексуальность не возникает на пустом месте: это легкомысленное присвоение известных элементов высокого искусства. Недаром мода является частью высокого искусства. Она просто сублимирует весь этот язык, монетизирует его и несёт в массы.

Российские кейсы: бренды, визуалы и контексты

IRNBY

Рекламная кампания Forever Young (с Камилой Ханаповой) напоминает нам, что можно чувствовать себя сексуальной независимо от возраста.
Однако все кампании бренда, безусловно, сосредоточены на красоте тела, и не просто тела, а спортивного, подтянутого и подтянутого.

Поначалу бренд вызывал много споров, но сейчас он сформировал огромное сообщество девушек с разной фигурой и завоевал доверие.

Святая

Основанный в 2014 году бывшим фотографом Рустемом Гариповым и стилистом Региной Вебер, бренд позиционирует себя как «святой» в мире моды, подчеркивая женственность, элегантность и чувственность.
Визуальный стиль бренда ярко-сексуальный: боди, топы, мини-юбки, блузки с вырезами, которые подчеркивают фигуры моделей, но при этом не являются агрессивно-провокационными.
Основная концепция бренда — «зажечь огонь и уверенность в глазах мужчин», активно выходя на рынки уличной и повседневной одежды, сохраняя при этом активную и сексуальную атмосферу.

Lotophag

Это бренд, который производит сексуальные украшения из серебра и кожи, некоторые из которых продаются как секс-аксессуары, включая кольца, ожерелья, браслеты и даже кольца для сосков.

В кадре акцент сделан на теле: крупные планы пальцев, шеи, плеч. Интимно, почти лично. Мягкий фетиш, чувственный, слегка напряжённый.
Бренд утверждает, что «сексуальные отношения — это возможность познать себя», подчеркивая психологическую значимость украшений.

No Pantaloons

Это молодой бренд нижнего белья и одежды (не нижнего белья, как принято говорить), основанный фэшн-фотографом Дарьей Рыбальченко. В основе бренда лежит мягкая, утонченная и визуально выразительная эстетика.

«Пусть они видят все» — ключевая идея, отраженная в названиях брендов («Lovelace», «Riley», «Bridgette»), прозрачных платьях и сетчатых топах.

Petra

Бренд был основан Вероникой Хан в 2015 году и позиционируется как альтернатива зарубежным люксовым брендам нижнего белья. Ассортимент включает широкий ассортимент, включая нижнее белье, купальники, пижамы и домашнюю одежду. Основная концепция бренда — естественная сексуальность, комфорт и элегантность.

Эстетика здесь основана на лёгкости и элегантности, но не умаляет сексуальности. Сексуальность здесь представлена как образ жизни, тесно связанный с жизнью девушек.

You Wanna

Российский бренд был основан в 2008 году сестрами Юлией Елисеевой и Нигиной Шукуровой. Бренд имеет собственную производственную базу в Москве и выпускает новые продукты каждую неделю.

Сексуальность здесь полностью переносится на тело: глубокие вырезы, асимметричные крои, платья с разрезами до бедра. Бренд без стеснения предлагает серебряный пояс-цепочку с надписью «SEX".
Их девиз краток и ясен: «Ты можешь всё".

Изучив все эти случаи, я вспомнила известную поговорку: «У всего есть обратная сторона», и этот случай не исключение. Сексуальное поведение по своей сути — это тонкая грань, которая часто пересекает границы того, что социально или лично «разрешено» или «принято.
Сексуализация часто напрямую связана с властью и подчинением. Всё зависит от того, кому показывают и кто смотрит. Женщинам легко потерять контроль над своим телом, когда их изображают на гигантских рекламных щитах, транслируют на космических светодиодных экранах или видят в социальных сетях практически все целевые аудитории.

Феминистки давно выступают против подобной рекламы и критикуют её, подчёркивая, что: если секс навязывается — это эксплуатация. Если секс выбирается — это свобода. Реклама может быть как инструментом для женщин, чтобы высказаться, так и оружием в руках других.

Ключевой вопрос: является ли тело объектом или субъектом? Как мы относимся к телу, когда видим его?

Когда сексуальность не про свободу

Объективизация: когда тело превращают в инструмент

Объективация — это превращение человека в объект: сексуальный, визуальный, коммерческий. В рекламе это выглядит как женское (или мужское) тело, без истории, лица и воли. Только поза, только кожа, только продукт.

Согласно феминистской теории (Марта Нуссбаум, Лора Малви), сексуальный образ приемлем, если он сохраняет субъективность, если человек остаётся человеком, а не средством. Но реклама часто этого не делает. Она вырезает, режет, расчленяет: ноги без головы, грудь без выражения, животы без контекста.

Это эстетика, построенная на иерархии: зритель — потребитель, изображенное — объект, а сам продукт — цель.

Харассмент и границы: что рекламный язык нормализует

Десятилетиями рекламная индустрия продвигала образ «секс = доступность». Женщины улыбаются, в нижнем белье, в офисах, в автомастерских. Девушки «всегда готовы». Мужчины хватают женщин за волосы, талию, бёдра, словно они уже принадлежат им.

Проблема в том, что эти образы не возникают из воздуха; они повсеместно распространены и формируют культуру. В культуре, где женская сексуальность всегда выражается открыто и ради блага других, домогательства воспринимаются как «флирт», а насилие считается нормой.

Это подтверждают бесчисленные случаи: от скандала с Терри Ричардсоном, где моделей обвинили в принуждении к сексу, до «невинных» кампаний вроде American Apparel, эксплуатирующих эстетические вкусы несовершеннолетних.

Секс как освобождение или как эксплуатация?

Феминизм сегодня разделён: одни активистки отстаивают сексуальные права женщин как акт власти (секс-позитивизм); другие критикуют массовую сексуализацию как покорность капиталу. И то, и другое справедливо, поскольку всё зависит от контекста.

Когда женщина выбирает, как себя представить, это становится личным заявлением. Когда бренды эксплуатируют секс без согласия, субъективности или уважения, это больше похоже на эксплуатацию. Речь идёт не о сексе, а о власти.

Вопрос, который должен задать себе любой бренд: является ли это его истинным внутренним сексуальным желанием или инструментом доминирования и манипуляции?

Почему это всё ещё табу?

Секс — тема, до сих пор окутанная множеством табу, страхов и культурных конфликтов. Даже в современном мире открытых социальных сетей и возможности доступа к телу в любое время и в любом месте, нагота по-прежнему вызывает сильные эмоциональные отклики. И в этом её сила.

Табу как триггер

Секс в рекламе работает, потому что он до сих пор считается «неприличным». Это восприятие коренится в культурных нормах: с детства нас учат не смотреть, не трогать, не обсуждать. Всякий раз, когда мы сталкиваемся с провокацией, в наших сердцах возникает противоречие: «Могу — не могу», «Хочу — стыдно», «Вижу — осуждаю». Именно это напряжение заставляет нас вспоминать образ, возвращаться к нему и обсуждать.

Провокация = внимание = вовлеченность.

Религия, воспитание и власть

В странах с глубокими религиозными или патриархальными традициями секс (особенно женский) по-прежнему находится под контролем. Любое поведение, выходящее за рамки «приличия», карается бойкотом. Например, в России обнажённые женщины в рекламе считаются «дегенеративными», а в Соединённых Штатах обнажённые женщины в рекламе критикуются как «непристойно сексуализированные».

Однако чем больше запретов, тем больше выгоды. Табу создают напряжение, а именно напряжение и продаётся.

Вуайеризм как двигатель продаж

Мы хотим видеть, но не хотим в этом признаться. Бренды это знают. Они продвигают сексуальную привлекательность под видом «эстетики», «физичности», «артистичности», но на самом деле они затрагивают более глубокий инстинкт. Вуайеризм — мимолетный взгляд на чужое тело, чьё-то возбуждение, чужую уязвимость — это сильнейшее визуальное соблазнение. Даже в эпоху «все знают» он всё ещё работает».

Секс в рекламе работает не потому, что он разрешён, а потому, что он остаётся запрещённым в культурном, моральном и физиологическом плане. Именно поэтому он продолжает нас волновать, пугать, трогать и, в конечном счёте, трогать.

Индустрия и статистика: что говорят цифры

Сексуальность в рекламе — это не только культурный интерес, но и измеримая эффективность. Данные подтверждают, что сексуальный контент действительно повышает эффективность рекламы в определённых областях, но, честно говоря, не всегда и не везде.

Рост сегмента белья и bodywear

К 2031 году российский рынок женского нижнего белья будет расти среднегодовыми темпами (CAGR) около 3,2.

Ключевые тренды: сенсорный комфорт, бесшовные модели, дизайн, ориентированный на тело, бодипозитив и инклюзивность.

источник: 6wresearch.com

CTR (Click-Through Rate)

Сексуальные кампании в Instagram показали CTR в 2–3%, в то время как нейтральные креативы показали CTR около 1,5 %.

Рост вовлечённости (лайков, комментариев, добавлений в избранное) также был выше в кампаниях, включавших эффекты для красоты кожи, обнаженную кожу и яркие позы. Однако коэффициент конверсии этих вовлечённостей в реальный доход бизнеса не увеличился.

источник: businessnewsdaily.com

Запоминаемость и эффект

Исследование, проведённое Университетом Иллинойса (Виртц и др.), показало, что сексуальные изображения в рекламе привлекают внимание, но не повышают намерение покупки, особенно если они не связаны напрямую с продуктом. Данные показали, что сексуальные изображения не оказывают статистически значимого влияния на намерение покупки брендированных товаров.

источник: news.illinois.edu

Кто как реагирует

При просмотре сексуальной рекламы женщины с большей вероятностью вспоминали бренд, тогда как мужчины с большей вероятностью вспоминали изображение, а не бренд.

Представители старшего поколения (старше 45 лет) более критично относятся к сексуальным визуальным эффектам, что может создать отталкивающий эффект.

источник: метаанализ Университета штата Огайо, time.com

Глазной трекинг и запоминаемость бренда

Исследования с использованием технологии отслеживания движения глаз в печатной рекламе показали, что зрители тратят больше времени на рассматривание сексуальных изображений, но не лучше запоминают логотип или бренд, сообщает PubMed Center.

Сексуальный контент и тип продукта

Согласно исследованиям ЭЭГ, сексуальные порнографические изображения оказывают более сильное влияние на восприятие «гедонистических» благ (красота, мода), чем на утилитарные блага (товары повседневного спроса): сексуальное возбуждение в результате сексуальной активности является целенаправленным, а не общим.

Этика и будущее сексуальности в рекламе

Что происходит дальше, когда нагота перестает кого-либо шокировать?

Смена вектора: от шока к смыслу

Секс больше не является главным инструментом привлечения внимания. Современная аудитория (особенно поколение Z и молодые миллениалы) больше не воспринимает наготу как сигнал к покупке. То, что работало в начале 2000-х, теперь вызывает лишь скуку или даже отторжение. Будущее за новыми сексуальными нормами, которые апеллируют не к обладанию, а к желанию быть, чувствовать и выражать себя.

⚡ Прогноз: Бренды отойдут от стереотипа «секс ради секса» и вместо этого будут делать акцент на интимности, физическом контакте, уязвимости и эмоциях. Это уже заметно на примере Savage x Fenty, NiiHAi, Kim's Skims и украинского бренда Uba.

От маркетинга возбуждения — к маркетингу самопроживания

Сексуальные темы в будущей рекламе больше не будут «объектами желания», а предметами эмоций. Камера будет ближе к коже, но взгляд станет мягче. Визуальный образ будет отражать не одержимость сексом, а физическую близость: кожу, дыхание, влагу в уголках глаз, а не только грудь и стройные бёдра.

Интимное ≠ обнажённое. Важно передать чувства, а не показывать всё.

Ожидаемый рост:

• Мягкая эстетика, кинематографическое освещение, тактильное повествование;
• Используя язык современного танца, движения тела, дыхания и чувств;
• Сотрудничество с художниками, артистами, психологами, сексологами.
  
  

AI, метавселенная и цифровое тело

По мере развития генеративного ИИ и аватаров возникают вопросы:

Если все можно будет нарисовать, кто будет сексуальным в будущем?

• Цифровые тела (Лил Микела, Айтана, Айтана 2.0) заменили настоящие модели.
• Изображение становится гиперреалистичным, но при этом лишено запаха, фактуры и случайности. Именно этого не хватает будущему в сексе.
• Возникнет новая тенденция: антицифровой секс — грубый, настоящий, «живой» секс».

Прогноз: Бренды начнут возвращаться к прототипам, ручной съёмке, ошибкам, плёнке, микровибрациям кожи. Всё, что не может быть сгенерировано искусственным интеллектом, станет источником желания. Это уже отражается в трендах!

Расширение идентичностей

Будущее секс-рекламы будет небинарным:

• Больше андрогинности, небинарных тел, сексуальности, соответствующей возрасту.
• От «женщины для мужчин» к «я для себя/мы друг для друга».
• Растет спрос на физическую аутентичность, а не на фетишизацию.

Актёрский состав изменится, повествование станет более многослойным, визуальный язык — более сложным и нелинейным. Кампания больше не будет построена вокруг эротических сцен, а будет посвящена интимности.

Заключение: секс, как он есть

Мы живём во времена, когда секс больше не табу, но всё ещё не свободен. Нас тянет к табу, но мы притворяемся, что находимся за его пределами. Всё стало невероятно чувствительным, всё кажется возможным, но на самом деле таковым не ощущается. Кажется, что кто-то постоянно за нами наблюдает, осуждает или ждёт, когда мы совершим ошибку.

Но если отбросить эти отвлекающие факторы, то остаётся простое: мы хотим чувствовать. Быть в теле. Быть желанными. Или хотя бы просто смотреть. Или фантазировать. Или просто ненадолго поймать чей-то взгляд. Секс в рекламе — это не грудь, а прикосновения.

Секс будущего будет не громким, а шёпотом, и ваше истинное «я» будет раскрываться между строк. Оно будет отражаться в вашем поведении, а не в одежде. Оно не будет кокетничать, а посмотрит вам в глаза и скажет: «Я хочу, чтобы ты чувствовала».

Я поддерживаю это. Поддерживаю секс. Поддерживаю право быть физически активным, громким, тихим, обнажённым, замкнутым, сексуальным и несексуальным. Поддерживаю безудержное выражение желания. Поддерживаю безудержное продвижение живости и правды.

В конце концов, пока есть тела, будет и секс. Пока есть секс, будет и что продавать. Вопрос в том, кому мы это продаём и по какой цене.

Что мы чувствуем, когда видим это.

Вас это взволновало? Или, по крайней мере, очаровало?

Если да, нажмите Telegram.

Кстати, какое событие вас больше всего взволновало? Пожалуйста, оставьте комментарий в разделе комментариев 👇