Представляем расшифровку интервью Натальи Луковниковой с известным экспертом в области стратегического прогнозирования Сергеем Переслегиным, посвящённого ключевым достижениям и стратегии российской атомной отрасли. Беседа изначально была опубликована на канале «Социософт.ТВ».
Прорывные новости атомной отрасли
Наталья: Добрый день, Сергей Борисович! Добрый день, уважаемые слушатели! В наших предыдущих беседах мы часто обсуждали энергетику, в том числе атомную и зелёную. И вот, как мне кажется, в продолжение нашего диалога появился ряд важных новостей о российской атомной отрасли. Не могли бы вы их прокомментировать?
Сергей Переслегин: Действительно, почти одновременно произошло два, а если считать детали, то даже три очень значимых события, которые можно назвать прорывными.
Во-первых, на реакторе БН-800 Белоярской АЭС вышли на завершающую стадию испытаний МОКС-топлива. Это принципиально важный шаг. БН-800 — это реактор на быстрых нейтронах, а МОКС-топливо состоит из оксидов не только урана, но и плутония, а также других трансурановых элементов. Его использование — ключ к решению проблемы переработки отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). Ещё в середине 2000-х годов, когда я работал в Росатоме, эта технология казалась далёкой перспективой, почти «Святым Граалем». Сейчас же сборки с МОКС-топливом уже работают в реакторе на полной мощности. Это означает переход от исследований к этапу лицензирования и открывает «зелёный свет» для проекта БНК (БН-1200) — первого в мире коммерческого реактора на быстрых нейтронах большой мощности, который изначально будет проектироваться под МОКС-топливо.
Во-вторых, завершено лицензирование реактора БРЕСТ-300. Это особая, свинцовая технология, которую я считаю мечтой атомной энергетики. Реактор находится в большой ванне с жидким свинцом, что делает его исключительно безопасным: в случае любой нештатной ситуации активная зона просто будет залита толстым слоем этого металла. Строительство, как я понимаю, скоро начнётся под Красноярском.
Зачем нужны реакторы на быстрых нейтронах?
Но главное — не сами реакторы, а тот технологический цикл, который они открывают. Реакторы на быстрых нейтронах могут работать как размножители, то есть производить больше расщепляющегося материала, чем потребляют. Это решает две фундаментальные проблемы.
Первая — исчерпаемость урана-235, который является «спичкой» для запуска классических реакторов. Быстрые реакторы позволяют эффективно использовать обеднённый уран и природный уран-238, расширяя топливную базу на тысячи лет.
Вторая — проблема накопления ОЯТ. Быстрые реакторы могут «сжигать» долгоживущие радиоактивные отходы, превращая их в топливо. А уникальность технологии БРЕСТ в том, что она изначально лицензирована с пристанционным топливным циклом. Это означает, что вся переработка топлива — от выгрузки до изготовления новых топливных сборок — будет происходить прямо на площадке станции, без необходимости транспортировки опасных материалов по стране. Если этот проект будет реализован, мы станем свидетелями рождения принципиально новой, замкнутой и безопасной атомной энергетики.
Секрет успеха Росатома: стратегия вместо тактики
Наталья: Сергей Борисович, мы часто обсуждали с вами различные российские структуры, которые действуют тактически, без чёткой стратегии, и проигрывают конкурентам. Росатом на их фоне выглядит островком технологического и организационного успеха. Как, на ваш взгляд, так получилось?
Сергей Переслегин: Причин несколько, и все они важны.
1. Сохранение исторической памяти и культуры. Росатом не забыл свои корни, восходящие к временам Берии. Речь не об оправдании репрессий, а о сохранении определённого стиля управления: умения быстро принимать стратегические решения, жёстко согласовывать позиции учёных и инженеров и концентрировать ресурсы на ключевых направлениях. Эта культура «решения проблем», а не бесконечных обсуждений, частично сохранилась.
2. Стратегическое мышление как основа. Благодаря работе с методологами, такими как П.Г. Щедровицкий, и при Сергее Кириенко, в Росатоме привили вкус к настоящему стратегированию. Они понимают, что стратегия — это не документ, а ставка на будущее, подкреплённая ресурсами. Они осознали, что фундаментом являются инфраструктура и наука. Поэтому, когда другие в погоне за сиюминутной прибылью сокращали НИОКР, Росатом, наоборот, наращивал научный и инженерный задел, создавая собственные станочные парки и расчётные коды. Сохранение около 40 профильных институтов, которые когда-то считали балластом, стало их ключевым конкурентным преимуществом.
3. Наличие и реализация плана «Прорыв». В результате стратегических сессий и форсайтов был создан амбициозный, даже фантастический на тот момент проект «Прорыв», нацеленный на создание технологий замкнутого ядерного топливного цикла. Его начали реализовывать, и, хотя движение идёт медленнее желаемого, оно неотвратимо.
4. Провалы конкурентов. Нельзя сбрасывать со счетов и стратегические ошибки западных компаний — Areva, Toshiba, Westinghouse. Они, как и многие наши госкорпорации, пытались выживать без долгосрочного видения, теряя рынки и компетенции. Росатом же вновь доказал простую истину: даже неидеальный план лучше, чем полное его отсутствие. У них есть этот план, и они по нему движутся, что позволяет надеяться, что они не только переживут возможные отраслевые потрясения, но и зададут новые стандарты в мировой атомной энергетике на ближайшие 60-100 лет.
Наталья: Что ж, пожелаем всем наличия такого плана! Спасибо большое, Сергей Борисович!
P.S. Для тех, кто предпочитает видеоконтент, приглашаем на канал «Социософт.ТВ».
Больше интересных статей здесь: Успех.
Источник статьи: Атомная Энергетика РФ. Сергей Переслегин.
